а сегодня год как я сбежала из Припятской высотки. Было много слов на эту тему, но...грустно, но я не жалею. Грустно потерять столь памятное место. Грустно что я покинула его так. Вломилась с монтажниками и отбила свое добро. Даже Самус прихуел. Я нервная была и выглядела как жертва черной оспы. Лишь тот ради кого все это замутилось не боялся меня коснуться.
Однако если б я на это не решилась, то так бы и холиварили там до скончаний века. Благодаря всему тому что довелось пережить. У меня есть этот дом. Я привела сюда своего Последнего Ангела. Я надеюсь, что нас посетит Анни и мы как когда-то тогда сбежим ночью на море...
...год назад я еще не понимала что начало рушиться ВСЕ. Сейчас...я не знаю.
Тогда нам достался сдавшийся снегам апрель. И подозрительная тишина в конце мая. В ту последнюю неделю мая-июня я была счастлива как никогда. Кончилось все это тем что я кого-то чуть не убила или меня кто-то чуть не убил. Но если судьба как тогда вынудит идти на кольцевую становиться героем то я точно не буду сидеть ночью на холодном камне. Пиздец почкам после того раза.
Мотофонд почти есть. В Питере опять подозрительно нерастаможенная сибиха со всеми доками для растаможки. Илью я спрашивать боюсь, опять расхуярит меня экстерминатусом аки Несущие слово Калт. У меня нет денег, но есть время бегать с документами. Может я ее сама растаможу, не?
Наконец, с подачи Ильи которого я походу уже достала своей сибихоманией и хондотизмом я рассматриваю другие варианты поменьше\подешевле. Может эндурик какой не особо высокий, по карельским говнам лазить. Нет, ебрика не рассматриваю. Наездилась.
О чем поговорить? Я хочу говорить. Я хочу слышать голос. Любимый, родной, приятно-низкий. Я не знаю что сказать. Планы разговоров теряются, все слова теряют смысл. Хочется как тогда, прижаться и молчать. Я скучаю.
Я прижимаюсь к футболке. И молчу.